04.10.2006 в 17:52
Пишет Инь Ян:"Трансормация образа Люциуса Малфоя" авторства valley
** Я очень люблю Люца и любой наезд на него - наезд на меня
, но этот разбор меня удивил своей логичностью.
Начну с того, что Люциус Малфой практически единственный второстепенный персонаж книг, у которого назван точный возраст. Назван демонстративно и, на первый взгляд, совершенно бессмысленно. То есть уточнение, данное в газетной статье в пятой книге о том, что ему именно 41 год абсолютно ни к чему. Настолько «ни к чему», что возникает вполне законный вопрос: зачем Роулинг это понадобилось?
Дело в том, что интерпретация образа Люциуса самой писательницей настолько серьезно поменялась со второй книги, когда Малфой появляется на страницах ГП впервые, и до шестой, что это неминуемо создало массу противоречий.
Книга вторая. «Гарри Поттер и Тайная Комната».
читать дальшеВо второй книге, где Люциус Малфой появляется впервые, он предстает, как человек в возрасте. Он свысока общается с Артуром Уизли, на равных с Дамблдором, и Роулинг говорит в интервью, что он старый и седой.
В тексте ТК есть важнейшее подтверждение того, что Люциус человек, мягко скажем, пожилой. При обсуждении вопроса о том, что наследником Слизерина может запросто оказаться Драко, у Гарри, Рона и Гермионы не возникает никаких сомнений, что отец Драко – старик. «Он учился здесь пятьдесят лет назад и открывал комнату». Они, конечно, дети и в определении возраста взрослого человека могут сильно ошибиться. Особенно если человек этот светловолосый или седой, и соответственно кажется окружающим старше своего возраста. Но не настолько же, чтобы его в 37 лет приняли за 65-летнего.
Таким образом, по итогам первого знакомства с читателями Люциус представляется человеком, которому за шестьдесят. И как мы впоследствии понимаем – ровесником Волдеморта, скорее всего однокурсником.
Образ этого персонажа сильно меняется от книги к книге. Если в ТК мы видим символ безусловного злодея – самый ближайший сторонник Лорда, составитель коварного плана, включающего в себя кроме всего прочего убийство ребенка, возможно не одного, - расчетливый, злой, очень хитрый и практичный человек, которого невозможно смутить или сбить с намеченного пути. Он не просто запугивал Попечительский совет, он его запугал, а это вряд ли очень просто. Т.е. каждый член совета действительно поверил, что Малфой может свои угрозы воплотить. Уж наверное они не просто так оказались так пугливы. Люциус играет по-крупному: слишком много фигур падает в случае удачи. Уничтожение дневника преподнесено, как случайность. Малфой показан как взрослый, опытный, жестокий, серьезный, убежденный противник и злодей, практически добившийся успеха.
Обратная сторона: драка в магазине с Уизли, попытка поскандалить в кабинете директора, пинки, щедро раздаваемые Добби, дабы выместить раздражение – все это вместе поведение человека, мягко скажем, плохо себя контролирующего. И это учитывая, что Гарри и видит-то его трижды. Куда до него Снейпу, которого Гарри видит постоянно, а он и сорвался-то по настоящему только два раза. В конце третьей книги, да в пятой банкой с пиявками запустил. В остальное время вполне так себе неприступен и холоден. Но теоретически вполне возможно, что человек пожилой тоже может себя так вести, особенно если априори презирает окружающих.
«Прокол» в образе законченного злодея только один, и это заставляет лично меня думать, что уже к концу ТК Роулинг передумала делать из Люциуса живую альтернативу Темному Лорду. Совершенно невероятна ничем не объяснимая снисходительность Дамблдора. Люциус Малфой год подвергал смертельной опасности всех детей и учителей школы, а директор мягко журит его за это и говорит, что больше так делать не надо, а то если Артур Уизли достаточно рассердится (попытки убить его дочь явно для этого благодушного человека недостаточно), то сможет «в следующий раз» доказать, что вы злодей. И дело тут вовсе не в том, что нельзя доказать, попытку убийства ребенка. У них там все можно доказать, было бы желание. А если даже и нет, то все равно Дамблдор прекрасно умеет показать людям, которых он не любит, не уважает или презирает свое отношение. Таких мало, но они есть. Его разговор с Люциусом, человеком который пытался выжить его из школы, чуть не перебив в процессе незнамо сколько детей, на редкость… снисходителен. Почему – вопрос неоднозначный, но то, что директор не воспринимает Малфоя, как серьезную угрозу, или законченного злодея, - очевидно.
Книга третья. «Гарри Поттер и Узник Азкабана».
читать дальшеВ УА картина меняется. Люциус Малфой ведет себя просто смехотворно. Очевидно сообразив, что директора ему не свалить, он решает начать с чего попроще. Его священная борьба на протяжении всего учебного года с гиппогрифом (даже не с Хагридом) выглядит очень… по-детски. Или очень принципиально, что тоже признаком особой зрелости назвать никак нельзя.
Возможная казнь гиппогрифа – это конечно чудовищная трагедия, но будем справедливы, страдания Хагрида по этому поводу довольно весело воспринимают по-началу даже его фаунолюбивые друзья. Они, конечно, ему помогают, особенно Гермиона, а к концу книги проникаются настолько, что «казнь» просто приводит их в ужас, но если потратить столько времени на то, чтобы проникнуться к кому-то сочувствием, то и фонарный столб пожалеешь, особенно если по нему так страдает любвеобильный Хагрид. Вопрос не в этом. А, например, в том, что человек, этого гиппогрифа в глаза не видевший, да еще и являющийся при этом Люциусом Малфоем по определению не может постигнуть глубину искренних страданий Хагрида. То есть, строго говоря, обвинять Малфоя в намеренном причинении тяжких душевных страданий несчастному Хагриду, особых причин нет. Его можно обвинить в попытке дискредитировать Дамблдора и самого Хагрида, но, учитывая тот факт, что их обоих практически мгновенно признали не имеющими к несчастному случаю никакого отношения, а Люциус потратил после этого почти год на то, чтобы гиппогрифа все-таки казнили, то можно предположить только две возможных мотивации поведения Малфоя. Либо ему совершенно нечего делать, до такой степени, что он готов потратить год на изведение никому не нужного птицеконя, либо он считает вопрос принципиальным. Потому что если не брать за основу восприятие Гарри, априори считающего, что Малфои последние негодяи, то зверюшку, напавшую на тринадцатилетнего мальчика прямо на уроке и в присутствии учителя (и тут уже совершенно не важно сам Драко виноват, или не сам) лучше бы, конечно, держать от людей подальше. Дело могло закончиться гораздо более плачевно.
Какие бы мотивы не двигали Люциусом в третьей книге, они не очень повлияли на его образ, созданный Роулинг в ТК. Малфой в рамках канона пока вполне мог оставаться и ближайшим сторонником, и ровесником Волдеморта и мерзавцем. Ненавязчивое изменение произошло только одно. Он перестал быть страшен и стал смешон. Если во второй книге он пытался совершить самое натуральное злодейство и был остановлен благодаря счастливой случайности и бесспорному героизму Гарри, то в третьей его мелкое пакостничество, на которое он потратил немало времени и сил, победили… обманом. Люциус перестал быть серьезным противником. Над ним посмеялись. Все. Даже Хагрид.
Книга четвертая. «Гарри Поттер и Кубок Огня».
читать дальшеВ четвертой книге о Люциусе Малфое почти ничего нет. Акцию УПСов на чемпионате мира по квиддичу в равной степени можно счесть и как хулиганство, и как политическую акцию. Петтигрю уже нашел к тому времени Волдеморта, Гарри видел сон про убийство, метки видимо в какой-то степени активизировались у всех, как там Снейп в конце книги Фаджу говорил – весь год метка становилась все четче – так кажется. В общем, УПСы могли просто напомнить о себе магическому сообществу, и акция эта вполне могла быть не стихийной, а спланированной. К образу Малфоя она ничего не добавляет.
На кладбище становится только ясно, что Волдеморт в какой-то степени Люциуса выделяет, возможно за былые хитрость и изворотливость, но не более. Он поговорил со всеми, а к сидящем в Азкабане во имя великих УПСовских идей явно относится намного теплее.
В четвертой книге данных, так или иначе влияющих на уже сложившийся образ Малфоя, нет. Зато их очень много в пятой.
Книга пятая. «Гарри Поттер и Орден Феникса».
читать дальшеУпоминание о возрасте мгновенно переставляет все с ног на голову. Пропадает ровесник, пропадает идейный руководитель, пропадает верный друг и соратник, пропадает сокурсник. Остается человек, которому на момент исчезновения Волдеморта 25 лет. Учитывая, что война длилась десять лет, можно сделать вывод, что в УПСы он попал как и все, т.е. сразу после школы. "Малолетка - дура дурой".
Упоминание о возрасте мгновенно переводит Люциуса Малфоя с уровня самого Волдеморта на уровень Снейпа и К. Трансформация получилась резковата, и на фоне полностью сложившегося за первые четыре книги образа воспринимается плохо. Лично я считаю, что Айзекс сыграл во всем этом не последнюю роль, но это уже область фантазий.
В ОФ мы еще не знаем, как отреагировал Волдеморт на «убийство» дневника, но вполне можем догадываться, что не очень хорошо. Люциус явно наделал глупостей, но факты говорят за однозначный фавор. Именно его Волдеморт назначает командовать операцией в Министерстве. Человека, который, как мы узнаем в середине ОФ, даже Империус толком наложить не умеет, если дело серьезно. Но это детали.
Малфой отправляется за пророчеством. Результаты не просто отрицательны, они катастрофичны. Пророчество не просто не добыто, оно уничтожено, все участники, кроме Беллы арестованы, больше того, их причастность к Упивающимся, которую ранее удавалось скрывать, практически доказана. Волдеморту пришлось явиться в министерство на помощь своим разгромленным слугам и тем самым раскрыть свое возрождение. Его все видели, Гарри и Дамблдор больше не обвиняется в антиправительственной деятельности. Все неприятности, которые могли случиться – случились. Хуже уже было некуда. Между делом нам ненавязчиво показано, как двенадцать якобы самых лучших и страшных УПСов во главе с запугавшим 12 членов Попечительского совета, которые тоже не юнцы были зеленые, Малфоем, не справились с шестью детьми. Образ страшного темного мага разбился о быт. Нет у несчастного Темного Лорда соратников, только греческий хор. «Один всегда один». Уверенность Драко, что отца очень быстро выпустят тоже оказалась преждевременной. И вовсе не потому, что все, как по волшебству, стали честными и принципиальными, а потому, что дурь, она и в Африке дурь, да и спокойнее гораздо Малфою в тюрьме, подальше от любимого Шефа, о чем нам прямо дается понять в шестой книге.
Книга шестая. «Гарри Поттер и Принц-полукровка».
читать дальшеВ шестой книге Роулинг окончательно все расставляет по своим местам. Люциус упоминается там дважды и оба раза Дамблдором.
Первый раз директор рассказывает Гарри, как Малфой оказывается лоханулся с дневником, не поняв что это такое, нарушив прямой приказ Волдеморта артефакт хранить. Люциус становится откровенно комическим персонажем. Именно тем, благодаря промашкам которого добро непременно победит. Не благодаря гипертрофированной злости, что тоже часто встречается в сюжетах, не благодаря предательству, хитроумным планам, трагическим случайностям и пр., а благодаря именно промашкам, вроде не туда посланного письма, или недоваренной каши. Малфой не просто поспособствовал уничтожению одного из хоркраксов, практически принеся его врагам Волдеморта. Он тем самым позволил Дамблдору догадаться о способах достижения Лордом бессмертия.
Строго говоря, Люциуса напрямую можно считать виновным в том, что Дамблдор вообще смог понять, с чем он имеет дело. Не попади дневник в поле зрения Гарри и Дамблдора, у директора не было бы трех лет форы. К моменту серьезных столкновений с возродившимся Волдемортом, Дамблдор в целом все знает. Остаются детали. Кто виноват? Люциус Малфой. Вряд ли ему вынесут за это благодарность, но ко времени того самого разговора в ТК, в котором директор мягко журит Малфоя за попытку извести полшколы, он видимо уже понял, что имеет дело с человеком… ну, так скажем, не очень хорошо понимающим, что он вообще делает. Отсюда такая удивительная снисходительность. Жалко Дамблдору дурака, да и благодарен наверняка за такой подарочек.
Финальный разговор директора с Драко, картину только дополняет. Папе лучше сидеть в тюрьме, подальше от Темного Лорда, и все у него тогда будет хорошо. Невозможно не согласиться. Чем толще стены, ограничивающие неуемную деятельность Малфоев (желательно обоих), тем всем спокойнее. В том числе и Волдеморту. Но он все равно клиент Поттера, так что не страшно.
URL записи** Я очень люблю Люца и любой наезд на него - наезд на меня
, но этот разбор меня удивил своей логичностью.Начну с того, что Люциус Малфой практически единственный второстепенный персонаж книг, у которого назван точный возраст. Назван демонстративно и, на первый взгляд, совершенно бессмысленно. То есть уточнение, данное в газетной статье в пятой книге о том, что ему именно 41 год абсолютно ни к чему. Настолько «ни к чему», что возникает вполне законный вопрос: зачем Роулинг это понадобилось?
Дело в том, что интерпретация образа Люциуса самой писательницей настолько серьезно поменялась со второй книги, когда Малфой появляется на страницах ГП впервые, и до шестой, что это неминуемо создало массу противоречий.
Книга вторая. «Гарри Поттер и Тайная Комната».
читать дальшеВо второй книге, где Люциус Малфой появляется впервые, он предстает, как человек в возрасте. Он свысока общается с Артуром Уизли, на равных с Дамблдором, и Роулинг говорит в интервью, что он старый и седой.
В тексте ТК есть важнейшее подтверждение того, что Люциус человек, мягко скажем, пожилой. При обсуждении вопроса о том, что наследником Слизерина может запросто оказаться Драко, у Гарри, Рона и Гермионы не возникает никаких сомнений, что отец Драко – старик. «Он учился здесь пятьдесят лет назад и открывал комнату». Они, конечно, дети и в определении возраста взрослого человека могут сильно ошибиться. Особенно если человек этот светловолосый или седой, и соответственно кажется окружающим старше своего возраста. Но не настолько же, чтобы его в 37 лет приняли за 65-летнего.
Таким образом, по итогам первого знакомства с читателями Люциус представляется человеком, которому за шестьдесят. И как мы впоследствии понимаем – ровесником Волдеморта, скорее всего однокурсником.
Образ этого персонажа сильно меняется от книги к книге. Если в ТК мы видим символ безусловного злодея – самый ближайший сторонник Лорда, составитель коварного плана, включающего в себя кроме всего прочего убийство ребенка, возможно не одного, - расчетливый, злой, очень хитрый и практичный человек, которого невозможно смутить или сбить с намеченного пути. Он не просто запугивал Попечительский совет, он его запугал, а это вряд ли очень просто. Т.е. каждый член совета действительно поверил, что Малфой может свои угрозы воплотить. Уж наверное они не просто так оказались так пугливы. Люциус играет по-крупному: слишком много фигур падает в случае удачи. Уничтожение дневника преподнесено, как случайность. Малфой показан как взрослый, опытный, жестокий, серьезный, убежденный противник и злодей, практически добившийся успеха.
Обратная сторона: драка в магазине с Уизли, попытка поскандалить в кабинете директора, пинки, щедро раздаваемые Добби, дабы выместить раздражение – все это вместе поведение человека, мягко скажем, плохо себя контролирующего. И это учитывая, что Гарри и видит-то его трижды. Куда до него Снейпу, которого Гарри видит постоянно, а он и сорвался-то по настоящему только два раза. В конце третьей книги, да в пятой банкой с пиявками запустил. В остальное время вполне так себе неприступен и холоден. Но теоретически вполне возможно, что человек пожилой тоже может себя так вести, особенно если априори презирает окружающих.
«Прокол» в образе законченного злодея только один, и это заставляет лично меня думать, что уже к концу ТК Роулинг передумала делать из Люциуса живую альтернативу Темному Лорду. Совершенно невероятна ничем не объяснимая снисходительность Дамблдора. Люциус Малфой год подвергал смертельной опасности всех детей и учителей школы, а директор мягко журит его за это и говорит, что больше так делать не надо, а то если Артур Уизли достаточно рассердится (попытки убить его дочь явно для этого благодушного человека недостаточно), то сможет «в следующий раз» доказать, что вы злодей. И дело тут вовсе не в том, что нельзя доказать, попытку убийства ребенка. У них там все можно доказать, было бы желание. А если даже и нет, то все равно Дамблдор прекрасно умеет показать людям, которых он не любит, не уважает или презирает свое отношение. Таких мало, но они есть. Его разговор с Люциусом, человеком который пытался выжить его из школы, чуть не перебив в процессе незнамо сколько детей, на редкость… снисходителен. Почему – вопрос неоднозначный, но то, что директор не воспринимает Малфоя, как серьезную угрозу, или законченного злодея, - очевидно.
Книга третья. «Гарри Поттер и Узник Азкабана».
читать дальшеВ УА картина меняется. Люциус Малфой ведет себя просто смехотворно. Очевидно сообразив, что директора ему не свалить, он решает начать с чего попроще. Его священная борьба на протяжении всего учебного года с гиппогрифом (даже не с Хагридом) выглядит очень… по-детски. Или очень принципиально, что тоже признаком особой зрелости назвать никак нельзя.
Возможная казнь гиппогрифа – это конечно чудовищная трагедия, но будем справедливы, страдания Хагрида по этому поводу довольно весело воспринимают по-началу даже его фаунолюбивые друзья. Они, конечно, ему помогают, особенно Гермиона, а к концу книги проникаются настолько, что «казнь» просто приводит их в ужас, но если потратить столько времени на то, чтобы проникнуться к кому-то сочувствием, то и фонарный столб пожалеешь, особенно если по нему так страдает любвеобильный Хагрид. Вопрос не в этом. А, например, в том, что человек, этого гиппогрифа в глаза не видевший, да еще и являющийся при этом Люциусом Малфоем по определению не может постигнуть глубину искренних страданий Хагрида. То есть, строго говоря, обвинять Малфоя в намеренном причинении тяжких душевных страданий несчастному Хагриду, особых причин нет. Его можно обвинить в попытке дискредитировать Дамблдора и самого Хагрида, но, учитывая тот факт, что их обоих практически мгновенно признали не имеющими к несчастному случаю никакого отношения, а Люциус потратил после этого почти год на то, чтобы гиппогрифа все-таки казнили, то можно предположить только две возможных мотивации поведения Малфоя. Либо ему совершенно нечего делать, до такой степени, что он готов потратить год на изведение никому не нужного птицеконя, либо он считает вопрос принципиальным. Потому что если не брать за основу восприятие Гарри, априори считающего, что Малфои последние негодяи, то зверюшку, напавшую на тринадцатилетнего мальчика прямо на уроке и в присутствии учителя (и тут уже совершенно не важно сам Драко виноват, или не сам) лучше бы, конечно, держать от людей подальше. Дело могло закончиться гораздо более плачевно.
Какие бы мотивы не двигали Люциусом в третьей книге, они не очень повлияли на его образ, созданный Роулинг в ТК. Малфой в рамках канона пока вполне мог оставаться и ближайшим сторонником, и ровесником Волдеморта и мерзавцем. Ненавязчивое изменение произошло только одно. Он перестал быть страшен и стал смешон. Если во второй книге он пытался совершить самое натуральное злодейство и был остановлен благодаря счастливой случайности и бесспорному героизму Гарри, то в третьей его мелкое пакостничество, на которое он потратил немало времени и сил, победили… обманом. Люциус перестал быть серьезным противником. Над ним посмеялись. Все. Даже Хагрид.
Книга четвертая. «Гарри Поттер и Кубок Огня».
читать дальшеВ четвертой книге о Люциусе Малфое почти ничего нет. Акцию УПСов на чемпионате мира по квиддичу в равной степени можно счесть и как хулиганство, и как политическую акцию. Петтигрю уже нашел к тому времени Волдеморта, Гарри видел сон про убийство, метки видимо в какой-то степени активизировались у всех, как там Снейп в конце книги Фаджу говорил – весь год метка становилась все четче – так кажется. В общем, УПСы могли просто напомнить о себе магическому сообществу, и акция эта вполне могла быть не стихийной, а спланированной. К образу Малфоя она ничего не добавляет.
На кладбище становится только ясно, что Волдеморт в какой-то степени Люциуса выделяет, возможно за былые хитрость и изворотливость, но не более. Он поговорил со всеми, а к сидящем в Азкабане во имя великих УПСовских идей явно относится намного теплее.
В четвертой книге данных, так или иначе влияющих на уже сложившийся образ Малфоя, нет. Зато их очень много в пятой.
Книга пятая. «Гарри Поттер и Орден Феникса».
читать дальшеУпоминание о возрасте мгновенно переставляет все с ног на голову. Пропадает ровесник, пропадает идейный руководитель, пропадает верный друг и соратник, пропадает сокурсник. Остается человек, которому на момент исчезновения Волдеморта 25 лет. Учитывая, что война длилась десять лет, можно сделать вывод, что в УПСы он попал как и все, т.е. сразу после школы. "Малолетка - дура дурой".
Упоминание о возрасте мгновенно переводит Люциуса Малфоя с уровня самого Волдеморта на уровень Снейпа и К. Трансформация получилась резковата, и на фоне полностью сложившегося за первые четыре книги образа воспринимается плохо. Лично я считаю, что Айзекс сыграл во всем этом не последнюю роль, но это уже область фантазий.
В ОФ мы еще не знаем, как отреагировал Волдеморт на «убийство» дневника, но вполне можем догадываться, что не очень хорошо. Люциус явно наделал глупостей, но факты говорят за однозначный фавор. Именно его Волдеморт назначает командовать операцией в Министерстве. Человека, который, как мы узнаем в середине ОФ, даже Империус толком наложить не умеет, если дело серьезно. Но это детали.
Малфой отправляется за пророчеством. Результаты не просто отрицательны, они катастрофичны. Пророчество не просто не добыто, оно уничтожено, все участники, кроме Беллы арестованы, больше того, их причастность к Упивающимся, которую ранее удавалось скрывать, практически доказана. Волдеморту пришлось явиться в министерство на помощь своим разгромленным слугам и тем самым раскрыть свое возрождение. Его все видели, Гарри и Дамблдор больше не обвиняется в антиправительственной деятельности. Все неприятности, которые могли случиться – случились. Хуже уже было некуда. Между делом нам ненавязчиво показано, как двенадцать якобы самых лучших и страшных УПСов во главе с запугавшим 12 членов Попечительского совета, которые тоже не юнцы были зеленые, Малфоем, не справились с шестью детьми. Образ страшного темного мага разбился о быт. Нет у несчастного Темного Лорда соратников, только греческий хор. «Один всегда один». Уверенность Драко, что отца очень быстро выпустят тоже оказалась преждевременной. И вовсе не потому, что все, как по волшебству, стали честными и принципиальными, а потому, что дурь, она и в Африке дурь, да и спокойнее гораздо Малфою в тюрьме, подальше от любимого Шефа, о чем нам прямо дается понять в шестой книге.
Книга шестая. «Гарри Поттер и Принц-полукровка».
читать дальшеВ шестой книге Роулинг окончательно все расставляет по своим местам. Люциус упоминается там дважды и оба раза Дамблдором.
Первый раз директор рассказывает Гарри, как Малфой оказывается лоханулся с дневником, не поняв что это такое, нарушив прямой приказ Волдеморта артефакт хранить. Люциус становится откровенно комическим персонажем. Именно тем, благодаря промашкам которого добро непременно победит. Не благодаря гипертрофированной злости, что тоже часто встречается в сюжетах, не благодаря предательству, хитроумным планам, трагическим случайностям и пр., а благодаря именно промашкам, вроде не туда посланного письма, или недоваренной каши. Малфой не просто поспособствовал уничтожению одного из хоркраксов, практически принеся его врагам Волдеморта. Он тем самым позволил Дамблдору догадаться о способах достижения Лордом бессмертия.
Строго говоря, Люциуса напрямую можно считать виновным в том, что Дамблдор вообще смог понять, с чем он имеет дело. Не попади дневник в поле зрения Гарри и Дамблдора, у директора не было бы трех лет форы. К моменту серьезных столкновений с возродившимся Волдемортом, Дамблдор в целом все знает. Остаются детали. Кто виноват? Люциус Малфой. Вряд ли ему вынесут за это благодарность, но ко времени того самого разговора в ТК, в котором директор мягко журит Малфоя за попытку извести полшколы, он видимо уже понял, что имеет дело с человеком… ну, так скажем, не очень хорошо понимающим, что он вообще делает. Отсюда такая удивительная снисходительность. Жалко Дамблдору дурака, да и благодарен наверняка за такой подарочек.
Финальный разговор директора с Драко, картину только дополняет. Папе лучше сидеть в тюрьме, подальше от Темного Лорда, и все у него тогда будет хорошо. Невозможно не согласиться. Чем толще стены, ограничивающие неуемную деятельность Малфоев (желательно обоих), тем всем спокойнее. В том числе и Волдеморту. Но он все равно клиент Поттера, так что не страшно.
@темы: Люц